Название: День Дарина
Размер: мини, 3990 слов
Фандом: The Hobbit/Хоббит
Пейринг/Персонажи: Торин Дубощит, Дис, Фили; Кили/Баин; Трандуил, Тильда, сестра Баина (кинон)
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: АУ, Эребор процветает под рукой Короля-под-горой, его сестра правит именем рода в Синих Горах, а королевство Дэйл, отгоревав по прежнему правителю, Барду-Лучнику, приветствует нового короля Баина, которому предстоит продолжать политику своего отца. В Эребор на День Дарина съезжаются послы соседних государств, и начинается подготовка к празднику, кухонная и государственная.
Предупреждение: автор большой поклонник Уильяма Голдмана и Бертольда Брехта, что очень заметно.
читать дальшеДис прибыла вечером, накануне праздника. Вереск на склоне Горы уже подернулся первым инеем, и по утрам прозрачный лед стекал с ломких веточек, сверкая на солнце, словно ее синие, как у брата, глаза.
— Фили! Кили! Махал, ну какие же у меня красивые сыновья! — Она протянула к принцам левую руку, правой нетерпеливо отстраняя Балина с его официальными приветствиями. Рукав меховой шубки задрался, обнажая запястье в широких сапфировых браслетах. — А где же Торин, почему он не встречает меня?
— Он внизу, с нашей семейной шлюхой, — буркнул Фили, прижимаясь к ее плечу. — Мама.
— Нехорошо так говорить о своей невесте, дорогой, — засмеялась Дис, отводя ему волосы со лба. — Ты повзрослел. Торин хорошо присматривает за тобой.
— О моей невесте, — поправил ее Кили, уткнувшись лбом в другое плечо. — Ты знаешь, мама, что прежний правитель людей умер?
— Разумеется, дорогой. Иначе чего ради ваш дядя выпустил бы меня из этой унылой дыры Эред Луин в первопрестольный Эребор! — Она поправила браслеты и засмеялась: — В День Дарина мы будем демонстрировать редкое семейное единодушие перед лицом нового короля Дэйла и его требованиями. О, Торин, дорогой!
— Дис, сестра и королева! — громыхнул Торин, и эхо отразилось от малахитовых колонн и затерялось в высоких сводах. — Надеюсь, путешествие было легким? Орки в ужасе бежали перед тобой?
— Они попрятались по пещерам и норам, пропустив мой отряд без помех, а большего я от них и не требовала! Тильда! Девочка, которую я вырастила, хоть и не родила… Дети людей растут так быстро!
— Королева, — прошептала Тильда и присела в церемониальном поклоне, опустив голову. Одна светлая прядь выбилась из высокой прически и упала ей на щеку. Кили усмехнулся, а Фили отвернулся, разглядывая сложный орнамент на стенах Главного Зала.
— Нет-нет! — воскликнула Дис, протягивая к ней руки. — Подойди и поприветствуй меня как раньше. Я не так хрупка и смогу вынести поцелуй истинной любви.
— Позже, все позже, — рыкнул Торин. — Сегодня нас ждет пир с широким выбором блюд и неприятных разговоров, и мы пойдем на него рука об руку…
— … как в старые добрые времена, — подхватила Дис, принимая его руку. — Король из рода Дарина...
— … и королева Синих Гор, женщина моего рода, моя надежда и оплот!
— Торин, — засмеялась его сестра, — неужели ты думаешь, что сладкие слова убедят меня пойти против традиций нашего народа? Королем будет Фили, и только он. Это единственное, что я обещаю тебе твердо.
— Обсудим это, — ответил правитель Эребора, склоняясь к ее ушку, украшенному крупным сапфиром, — дорогая сестра, неистовая мать и верная блюстительница традиций. Я создал это королевство, я поднял его из руин и пепла драконьего пламени. Я должен знать, что после моей смерти Эребор будет сиять блеском того величия, что заложил я.
— Дорогой брат, неужели ты наконец обрел веру в Создателя Махала? Ты из его Чертогов собираешься смотреть, кто будет сидеть на твоем троне?
— Не перечь мне, Дис, или я до конца жизни не выпущу тебя из Эред Луин. Как, кстати, процветает под твоей рукой поселение?
— О, прекрасно, прекрасно. Сначала я немного тосковала по всей той роскоши, что ты вернул в Эребор. Но со временем даже завела небольшой двор с пустословами, певцами и летописцами и принимаю, подобно королеве в изгнании. Не иди против традиций, Торин, иначе, клянусь бородой Праотца, я подниму против тебя весь народ. Безумию в роду Дарина, спасибо нашему деду, никто не удивится.
— Ты хочешь, чтобы в Эреборе правил другой род?
— Ах, Торин, чего у тебя в достатке, так это наследников. И поскольку мой старший сын не пал ни в одной из твоих войн и смертоубийственных авантюр, он и будет королем.
— Из них двоих только Кили никогда не предавал меня и не шел против моей воли!
— Кили милый мальчик, но он молод, импульсивен и недалек, хоть и сын мне. Королем будет Фили, брат, попомни мои слова.
В Пиршественный Чертог Король Эребора и Королева Синих Гор вошли рука об руку, лучезарно улыбаясь и величественно кивая в ответ на приветствия подданных.
***
Посольство королевства Дэйла и Эсгарота прибыло ко второй перемене блюд, когда Дис, склонившись к брату, спросила вполголоса: «Если они не появятся немедля, мы начнем вешать праздничный вереск или друг друга?»
Новый правитель людей был отчаянно молод. Венец на его растрепанных светлых волосах казался неуместно тяжелым. Все поднялись с мест. Дис положила свою руку на руку брата, словно предостерегая или прося его о чем-то. Фили поднял голову выше, а Кили, наоборот, вдруг опустил лицо.
— Баин! — По залу побежал недоуменный гул, когда хрупкая девушка бросилась к гостю, обнимая у всех на глазах. — Брат! Ты так вырос, Баин! Баин, ты помнишь меня?
Минуту сын Барда-лучника, новый король людей, стоял неподвижно, потом резко отстранил сестру. Тильда запуталась в подоле платья и упала. Зал сдержанно вздохнул. Фили бездумно шагнул вперед и подал ей руку. Затем встретился глазами с узбадом и замер.
— Тебе следовало поучить малютку манерам, — шепнула Торину королева. — Раз уж ты все равно спишь с невестой своего племянника, мог бы заодно и подготовить ее к будущей роли... я имею в виду, не только в смысле альковных утех.…
— Ради Валар, сестра, — прошипел Торин, сжимая ее пальцы.
Дис поморщилась, выдернула руку и встала, улыбаясь. Ее звучный, не тише, чем у брата, голос разнесся по залу, заглушая шепот и пересуды.
— Мы рады приветствовать вас в Эреборе, король Баин. Я Дис из рода Дарина, сестра Торина и мать принцев. Остальных вы знаете.
— Королева Дис, — Баин склонил голову и усмехнулся, показавшись вдруг намного старше. Пламя светильников очертило резкую складку у губ и тени под глазами. — Король Торин, мой народ счастлив поздравить добрых соседей и принести дары в знак мира и прочных связей между нашими землями.
— Благодарю, Баин, — кивнул Торин. — Прошу тебя занять место за этим столом рядом со мной, как подобает новому правителю людей. И знай: мы глубоко опечалены уходом твоего достойного отца. Вы, люди, покидаете нас быстро, оставляя незаживающие раны.
Баин хищно улыбнулся половинкой рта и сел, не глядя ни на кого. Кили вздрогнул, пряча под столом руки, а Дис прищурилась, но промолчала.
***
Сладости и вино подали монархам в Каминный Зал, и даже советник Балин, церемонно кланяясь, оставил королей наедине.
— Итак. — Торин налил себе вина и сел, протянув ноги к огню. — Какова же твоя позиция по вопросам, не закрытым твоим отцом, мальчик?
— Я не мальчик, — легко улыбаясь, ответил Баин и тоже налил себе, но остался стоять, прислонившись к дымоходу. — Я король.
— Вот как, — удивился Торин. — Король. Потому что тебе под задницу подложили вышитую подушку?
— И поэтому тоже, государь, — спокойно ответил сын Лучника. — А позиция моя такова: Тильда выходит замуж за Фили, и немедленно, или я забираю ее оговоренное пятнадцать лет назад приданое: причалы, переправы и броды через Андуин.
— Что ж, — задумчиво ответил Торин, — изложено ясно и доходчиво. Но я никак не могу отдать Тильду Фили, мальчик. Он и так достаточно силен. С поддержкой своей матери... Ты видел Дис, кстати? Королева!... С любовью простого народа… да еще ты! Ведь тот, кто возьмет Тильду, получит твою поддержку на другом берегу реки и в Озерном городе, а на это я пойти не могу. Кроме того, переправы и причалы и так мои.
— По какому праву?
— Потому что там стоят мои войска.
— Государь!
— Сядь, мальчик. Ты не на приеме. Я, кстати, искренне сожалею о смерти твоего отца: с ним бы мы намного быстрее договорились… Мальчик, я видел достаточно войн и много терял. Я хочу мира, я познал его вкус, решая споры между старателями по поводу рудных жил, снижая налоги и планируя стройки, глядя, как поднимается мой дом, мое королевство. Я хочу, чтобы оно стояло века и после моей смерти, а я уже достаточно стар. Но у меня два наследника, двое юнцов, таких, как ты, самоуверенных и глупых… Если трон получит Кили, как хочу этого я, сразу после моей смерти вспыхнет война, и ее огонь поглотит стены Эребора не хуже драконьего пламени... мальчик.
— Я. Не. Мальчик. Я король. И это твои беды, не мои. Мне нужно выполнение твоих обязательств и брачный союз с Эребором. Ваши традиции и твердолобая им верность известны всему Средиземью, так что королем станет старший. Он и женится на моей сестре.
— Полукровки не займут трон древнейшего королевства гномов. Кроме того, ваши женщины часто гибнут, рожая наших детей.
— Это меня не интересует.
— А ты оказался лучше, чем я думал.
— А я думал, ты уж этого и не заметишь.
— Веди себя по-королевски, мальчик, и когда я рычу на тебя, рычи в ответ.
— У меня и своих советчиков довольно. Это все?
Одно из поленьев в камине затрещало, разбрасывая искры. Торин потянулся к кувшину и налил себе еще вина.
***
— Тебе совершенно нечего мне продать, Торин, потому что я ничего не собираюсь у тебя покупать. — Дис засмеялась, легко и красиво. Высокие своды многократно отразили ее голос.
— Неужели? — улыбаясь, переспросил узбад. — А как насчет твоей свободы, Дис? Я отпущу тебя, сниму с тебя ответственность за тех, кого ты бережешь в Эред Луин, ты сможешь поехать в Казад Дум или куда угодно еще, где Фили будет убивать орков. Белый Город людей, пещеры Агларонда…
— Торин… Торин… — Она подошла к нему и приподнялась на цыпочки, протянула руки, поглаживая его бороду. — Торин, неужели это правда? Ты готов отпустить меня? И что же ты хочешь взамен?
— Казад Дум для Фили.
— Только это?
— Только это и ничего больше, клянусь молотом Махала, сестра. Казад Дум для него — и ты свободна.
Дис с силой выдохнула и с размаху опустила обе руки на плечи брата.
— Я согласна. Но с одним условием.
— Говори!
— Свадьба немедленно!
— Немедленно? Без церемониала?
— Торин, они начали свой путь к алтарю пятнадцать лет назад, о каких еще приличиях может идти речь?… Или не весь Эребор знает, что ты трахаешь невесту своего племянника... или своих племянников?…
— Разыскать Балина! — рявкнул узбад, и писец Ори опрометью кинулся в нижние ярусы. Дис засмеялась.
… — Нет! — выкрикнула Тильда. — Нет, нет! Он не пойдет на это, он не отдаст меня!
— Подожди десять минут, — прорычал Торин, — и увидишь. Здесь твой брат, он требует заключения брака. Ты не Лютиэн, я не стану из-за тебя развязывать войну. Балин, балрога тебе в задницу! Балин!
— Я думала, она дорога тебе... — пропела Дис, заглядывая Торину в лицо.
— Последняя привязанность старика!
— Прекрасно. Я уж было испугалась, что тебе не будет больно.
В зал вошел сонный Кили, за ним торопился Балин, на ходу завязывая расшитое одеяние.
— Что происходит, Торин?
— Фили женится. Скорее же, скорее, друг мой, покончим с этим.
Вошел Фили, с ним Баин и Двалин.
— Нет, — взвизгнула Тильда, падая на колени, — не надо! Торин, я прошу тебя! Если ты отдашь меня замуж, я … ведь я не смогу оставаться твоей!
— Почему? Мальчик не будет возражать!
— Баин, — не умолкала Тильда, — неужели в тебе нет ни капли любви ко мне, брат! Кили! Кили, помоги мне! Фили, ты всегда был добр ко мне, я умоляю тебя! Матушка, матушка вы же этого не допустите, правда? Матушка!
Дис подошла к ней, подняла с колен и, кивком головы подозвав Фили, соединила их руки.
— Начинайте!
Балин затряс белой бородой, бормоча: «Именем Эру, Единого, Создателя Махала и праотца Дарина…» Дис и Торин, Кили и Баин выстроились в два ряда, обозначив проход для пары. Двалин, скрестив руки на груди, встал у двери. Лицо его, как обычно, ничего не выражало.
— Скажите мне, — зарыдала Тильда, — скажите хотя бы, ради чего?.. Ради чего все это?
— Ради Казад Дум, разумеется, — бросил Торин.
Фили остановился:
— Что?
— Казад Дум, — пояснил узбад. — Твоя мать…
— Фили, — воскликнула Дис, — ты должен доверять мне, это ради твоего же блага!
— Свадьбы не будет, — коротко сказал старший принц и вышел из зала. Двалин пропустил его, не издав ни звука.
— Видала? — довольно сказал Торин. — Перечит мне во всем!
— Достойный будет король, — ответила Дис сквозь зубы. — Давно это спланировал?
Баин захохотал.
— Да он и не собирался ее отдавать, неужели ты поверила, королева?
— Осторожнее, мальчик, — рыкнул Торин. — Не говори королю в лицо, что он лжец.
— Я поверила, — прошептала Тильда, — и испугалась. Торин, нельзя так, Торин, Торин…
— Что ж, я готов погостить в этих прекрасных залах до следующей вашей попытки выдать ее замуж, — любезно произнес Баин, поклонился и пошел к дверям. Двалин поднял взгляд на узбада, дождался разрешения и отступил в сторону
Дис сжала плечо Кили.
— Какой еще знак тебе нужен, сынок?
***
На столике в покоях короля Баина стояло два кубка.
— Я ждал тебя, — сказал он, улыбаясь. — Попробуй, это вересковый мед. Теперь, когда люди беспрепятственно могут подходить к Горе, мы снова собираем вереск. Тебе понравится.
— Я пришел не пить, — угрюмо ответил Кили, глядя в пол.
— А зачем ты тогда пришел, принц гномов? С тех пор как ты покинул наш дом и ушел прямо в драконью пасть, я не получил ни одного письма, ни с вороном, ни с посыльным.
— Я сожалею о том, что дракон разрушил ваш город.
— Мой отец убил его. Зачем ты пришел?
— Я пришел спросить, получу ли я твою поддержку, если… если после смерти дяди Фили и Совет откажутся следовать его воле.
— Посмотри на меня, Кили. Разве я не изменился за эти годы? Я был чертовски занят: учился быть королем, изучал историю, политику, экономику… Я изменился?
— Я получу твою помощь?
— Сядь. Ты получишь ее, если я тебе ее дам. Но почему я должен сделать королем тебя, как этого хочет твой обезумевший дядя, а не твоего брата, с его идиотическим благородством, верностью традициям и абсолютной предсказуемостью? Что тебе нужно?
— Войско.
— Что еще?
— Копья, топоры, мечи, кольчуги…
— Что еще?
— Свободный проход через броды Андуина…
— А что еще?
— Я не писал тебе, потому что не доверяю ни пергаменту, ни воронам, ни посланникам.
— А. Что. Еще?
— Я не писал, потому что был уверен: ты все равно не ответишь. Я провел эти годы у Мелькора в преисподней.
— Странно, почему же я тебя там не встретил…
***
Огонь в огромном камине полыхнул и опал, рассыпавшись искрами. Кили сжал кулаки и шагнул вперед, прижимаясь грудью, животом, бедрами, всем телом, запрокидывая лицо навстречу и сжав зубы от дикого ужаса, что плескался где-то под ребрами.
Баин рванул вниз его штаны — новая кожа неприятно скрипнула, — наклонился, просовывая руку между ног, и, так и не подняв глаз, дотронулся губами до вздрогнувшего от прикосновения члена. Накатившее возбуждение, с которым, наконец-то, не надо было бороться, сводило низ живота. Большой палец проехался по головке, потом Баин сжал напряженную плоть у основания и осторожно, но твердо повел руку вверх. Кили показалось, что все кости в его теле превратились в расплавленное золото, он выгнулся следом за рукой, упираясь головой в плечо Баина, зажмурился, ткнулся в теплую тесноту — раз, другой и третий, чувствуя, как подступает к головке сперма, и прокусил губу. Кровь легко соскользнула по коже и рассыпалась каплями в бороде. Кили выплеснулся в ладонь Баина несколькими сильными толчками и не то опустился, не то упал на колени, забирая в рот его небольшой член, облизывая, щекоча языком, поглаживая и сжимая, втягивая в себя до самого корня, до неожиданно темных волос в паху.
А потом, когда жар начал спадать, Баин задвигался сильно и зло, наверное, даже жестоко. Или Кили просто отвык? Он даже успел усмехнуться этой мысли: «Отвык. За пятнадцать лет». Ладонь озерного короля сползла вниз по ягодицам, раздвигая, пальцы были жесткими и снова причиняли боль, но Кили сжал губы, длинно выдыхая носом, и двинулся навстречу руке. Баин дернулся всем телом и неловко выдохнул, и протиснулся внутрь, неуверенно и нагло одновременно. И Кили — насаживался. Надевался, как хорошо подогнанный наручь на запястье, как ножны на клинок, словно стремясь втянуть в себя полностью, укрывая собой, пряча и защищая от всего света. Баин прогибался, волна катилась от груди к бедрам — озерный город, зачем-то вспомнил Кили, — задавала ритм, и гном ловил его, попадая и радуясь, что может попасть. Еще может. Пот тек по вискам Кили, заливал глаза, горчил на губах. Баин молчал, дышал шумно и не открывал глаз.
Огонь растекался внутри — от неловких движений, от боли, переплавленной в жар, — выше, убыстряя движения сердца, бросая кровь в голову и занимаясь пожаром посередине груди. Кили не хватало воздуха, толчки уже превратились в беспорядочные неритмичные рывки, и Баин по-прежнему не смотрел на него, только оскалился, сжав зубы и все также плотно сомкнув веки. И Кили все-таки не выдержал, застонал в голос, обхватывая свой член поверх пальцев человека, сжимая и вытягивая оргазм из себя, и — собой — из него.
… Когда Торин, чуть повысив голос, окликнул «Баин!» и сразу толкнул внутрь тяжелую дверь, ужас прополз по спине Кили черной змеей, замораживая кровь и останавливая дыхание. Баин со стоном, перешедшим в усмешку, выдохнул и крепко сжал в кулаке косы гнома. Торин молча постоял несколько бесконечных мгновений, неторопливо переводя взгляд с развороченной постели на разбросанные в беспорядке одежды и поблескивающие тягучим потом тела. Потом так же медленно развернулся и шагнул прочь из комнаты, ссутулив плечи и шаркая тяжелыми сапогами по отшлифованному камню пола. На пороге он пошатнулся и едва слышно рассмеялся, отирая со лба пот.
— Дядя! — закричал Кили, выворачиваясь из рук человека. Тот неторопливо и бесстыдно потянулся за ним, провел пальцем от плеча до поясницы.
— Не мог подождать… Махал, что мать скажет!
— Она знает.
— Ну разумеется. Разумеется, она знает! — Торин издевательски засмеялся, запустив пальцы в свои тяжелые седеющие косы. — Знает! Моя несгибаемая сестра и королева! Она же и послала меня сюда, будь проклят Создатель!
— Дядя…
— Молчать! Ты… ты не покинешь пределов Эребора, ни сейчас, ни когда бы то ни было еще, ты немедленно…
— Дядя!
— … Не сметь! Немедленно отправишься на нижние уровни, и там…
— Государь, а каким образом ты намерен не выпускать его Эребора? — Баин подобрался, как большая хищная горная тварь, барс или рысь. Его влажная обнаженная кожа поблескивала в желтом свете камина, и Кили не мог отвести глаз.
— Пока я еще здесь правитель, — тяжело уронил Торин, и его руки с силой сжались на широком кожаном поясе.
— Это ненадолго, — заулыбался Баин. Он был очень молод, новый король людей, слишком молод, и он не испытывал ни страха, ни стеснения, стоя перед государем Эребора обнаженным. «А ведь ему и нечего бояться, — понял вдруг Кили. — Он же ничем не рискует. Абсолютно ничем. Только я. — И совершенно некстати ему вдруг в голову пришло: — Мама! — и еще почему-то: — Тильда!» Кили внезапно увидел ее перед мысленным взором такой, какой она была в тот день, когда ее привезли в Эребор, — невесту наследника Короля-под-горой, воспитанницу королевы... маленькую девочку со светлыми, как у брата, жесткими волосами и хриплым низким голосом простуженного щенка.
— Тильда, — сказал Кили. — Девочка.
— Верно, — быстро и легко отозвался Баин, подбирая с пола свою рубашку и набрасывая ее на плечи. — Моя сестра. Сестра, принц! — Он протянул руку и не то погладил, не то похлопал Кили по щеке. Тот не шелохнулся. — Ты знаешь, Торин, — Баин пошевелил ногой кучу одежды, вытащил свои штаны и пояс, — почему я сказал ему «да»? Когда он остался, отравленный моргульским ядом, в доме моего отца? Я думал о том, Король-под-горой, государь мой Торин Дубощит, — Баин издевательски поклонился, — что когда-нибудь я смогу рассказать тебе об этом. Вот почему я сказал ему «да».
— Это неправда, — одними губами сказал Кили, а потом закричал: — Это неправда! У тебя есть меч, бери его, защищайся! Дядя, пожалуйста, уйди отсюда!
— Мне не доставляет удовольствия находиться здесь, — тяжело уронил Торин, — но поединка на моей земле не будет и правитель людей не пострадает. Стража! Стража!
— И для меня? — с иронией уточнил Баин, садясь на постель и натягивая высокие сапоги светлой кожи.
— Ты свободен, мальчик, — коротко ответил Торин и наконец вышел.
***
Посольство Мирквуда ко Дню Дарина в этот раз возглавил сам король лесных эльфов. Церемония встречи была окончена, свита накормлена и размещена. Трандуил остался один в огромном гулком Зале Друзей. В лунном свете, проникавшем через узкое высокое окно, одежда эльфа сияла серебром. Дис шагнула в зал.
— Ваше величество! — Трандуил чуть склонил голову, обозначив не то поклон, не то насмешку. Дис обхватила себя руками за плечи. — Я пришла поговорить с вами о днях до Светил!
— Что ты хочешь знать, королева подгорного народа?
— Верно ли, о король синдар, что искажение пало на Арду с самого момента ее сотворения, и нет народа, который смог его избежать, сотворен ли он Музыкой или… или иной волей?
— Я спрошу тебя еще раз: что ты хочешь знать, королева гномов?
— Я мать, — вдруг сказала Дис и передернула плечами. Холод охватывал ее обнаженную шею, как ожерелье. — Он мой сын, мой мальчик. Говори со мной, король сумерек. Верно ли сказано в полуистлевших летописях, что нолдо Второго Дома, ставшего впоследствии Первым, пошел за своим… другом прямо к Морготу и освободил, лишив руки, когда и собственные братья его оставили?
— Это верно.
Дис сжала руки.
— Верно ли, что король нолдо, для которого наши мастера вырубили город в камне, пошел за своим другом-человеком к Гортхауэру и обменял свою жизнь на его, хоть и был бессмертным?
— Это верно. И в третий раз я спрошу тебя: что ты хочешь знать, королева наугрим?
Брови эльфа сошлись в линию, тонкий рот сжался, и Дис ощутила его горе раньше, чем смогла осознать и понять.
— Прости мне эту боль, синда. Как… — Она замерла, не зная, стоит ли коснуться его руки, и не коснулась. — Как его звали?
Он отвернулся. Луна застыла в окне расплавленным серебром. Тени вереска расчертили пол черной сетью. И когда Дис уже собралась было вдохнуть, эльф прошептал:
— Морьо.
Дис опустила глаза, глубоко вздохнула и расстегнула на шее тяжелое гранатовое украшение.
— Я из рода Дарина, Трандуил Ороферион. Я не только велела найти летописи Эред Луин, но и смогла прочесть их. Карнистир Феанарион научил мой народ в Ногроде и Белегосте многим искусствам высоких нолдо. Гномы Белегоста никогда не поднимались против вашего народа и не участвовали в войне за ваши глупые камни. Я знаю, что было на Амон Эреб. Прими благодарность моего народа, от королевы королю.
Тяжелая серебристая одежда эльфа едва слышно прошелестела, когда он одним плавным движением опустился перед ней на колени.
— Я слышал твои слова, маленькая королева.
Дис протянула свои холодные руки и застегнула тяжелое темно-красное ожерелье на его шее.
***
— Есть кое-что, от чего Дис не откажется. Ее мечта, ее одержимость — коронация старшего сына в Эреборе. Она пойдет на что угодно, даже на союз с эльфами. И сейчас она наверху обихаживает Фили: «Мой золотой мальчик, я учила тебя читать, учила петь, играть на лютне!»
— Браво, браво! — закричала Дис, входя с целой охапкой разноцветных свертков. — Прекрасно, Торин, это было очень похоже на меня. Я шла сверху и решила прихватить подарки. Куда мы их положим, где вереск?
— А для меня что приготовила?
— О Торин, ты как ребенок! Для тебя вот этот!
— Тяжелый, — рассмеялся узбад, взвешивая на руке сверток в синей бумаге с серебряными звездами. — Да это же мое надгробие! Сестренка, ты меня балуешь!
— Никогда не могла ни в чем тебе отказать. А где малышка Тильда? Ты не хочешь посмотреть свой подарок? Это самоцветы из Синих гор, наши мастера издавна водили дружбу с эльфами, и…
— Знаешь, что я бы хотела получить на день Дарина? — выкрикнула Тильда. Торин удержал ее за руку. — Я бы хотела увидеть, как ты страдаешь, Дис!
— Увидишь, — тяжело ответила та, перекладывая разноцветные упаковки. — Увидишь, моя девочка.
— Тильда, выйди, — приказал Торин. Та отошла на полшага и прижалась спиной к стене. — Ты, разумеется, знаешь о Кили, сестра.
— Мальчик с членом во рту перестал быть для тебя желанным преемником, Торин? Тогда в нашем роду остался только один мальчик.
— Именно. Поэтому я решил взять жену. У меня еще могут быть наследники.
— Что? — тихо спросила Дис, упирая руки в бедра. — Человеческая девчонка родит тебе полукровок? Если ее саму не раздерет от пупка до носа? Ты стар, брат, стар, подумай об этом! Что за хилый младенец может родиться у тебя? А если первой будет девочка? Сколько тебе осталось? Десять лет? Двенадцать? Король людей молод и неожиданно умен — что станет с Эребором, с Тильдой и ее чахлым принцем? Его убьет собственнй дядя-протектор?
— Ты этого не допустишь!
— Я? — Дис расхохоталась. — Да я сама дам Баину нож и втолкну его в детскую. Люди намного гибче нас, гномов, в этих вопросах. Иначе Фили и Кили давно разрешили бы твои терзания мечами.
— Дис!
— Ты не должен выпускать их, — сказала вдруг Тильда. — Никогда, Торин! Она права. Запри их, не отпускай!
— Мои мальчики, — медленно сказал узбад. Лицо его казалось вырезанным из известняка эпохи тому назад. — Мои малыши... Ты смогла бы сказать своему ребенку, что он больше никогда не увидит блеска золотой жилы в сумраке горы, никогда не возьмет в руки молот и меч? Нет... Нет.
— А я ведь смогу навредить тебе, Торин. Я выдам твои планы!
— Ты их не знаешь! Тильда, моя золотая ящерка превратилась в злобного дракона? Для других ты значения не имеешь, только для меня.
— А много ли я значу, Торин?
— Тебя привезли сюда пятнадцать лет назад. Броды, переправы — я взял тебя только из-за них, нам чужда традиция людей скреплять отношения браками. Две острые коленки и два больших глаза.... откуда я мог знать тогда...
— Король-под-горой, — мягко сказала Дис, обнимая его, — тебе остается только лишить наследства всех и жить вечно. Как думаешь, у тебя получится?
— Мы потеряли все, королевство стоит на грани распада, люди крепнут, моя жизнь прожита зря, а ты улыбаешься?
— Так я выражаю свое отчаяние. Я думаю, Торин, мы никогда не умрем.
— Я совершенно уверен в этом.
Светильник над их головами вспыхнул ярче и неожиданно зачадил удушливым темным дымом.
Размер: мини, 3990 слов
Фандом: The Hobbit/Хоббит
Пейринг/Персонажи: Торин Дубощит, Дис, Фили; Кили/Баин; Трандуил, Тильда, сестра Баина (кинон)
Категория: слэш
Жанр: драма
Рейтинг: R
Краткое содержание: АУ, Эребор процветает под рукой Короля-под-горой, его сестра правит именем рода в Синих Горах, а королевство Дэйл, отгоревав по прежнему правителю, Барду-Лучнику, приветствует нового короля Баина, которому предстоит продолжать политику своего отца. В Эребор на День Дарина съезжаются послы соседних государств, и начинается подготовка к празднику, кухонная и государственная.
Предупреждение: автор большой поклонник Уильяма Голдмана и Бертольда Брехта, что очень заметно.
читать дальшеДис прибыла вечером, накануне праздника. Вереск на склоне Горы уже подернулся первым инеем, и по утрам прозрачный лед стекал с ломких веточек, сверкая на солнце, словно ее синие, как у брата, глаза.
— Фили! Кили! Махал, ну какие же у меня красивые сыновья! — Она протянула к принцам левую руку, правой нетерпеливо отстраняя Балина с его официальными приветствиями. Рукав меховой шубки задрался, обнажая запястье в широких сапфировых браслетах. — А где же Торин, почему он не встречает меня?
— Он внизу, с нашей семейной шлюхой, — буркнул Фили, прижимаясь к ее плечу. — Мама.
— Нехорошо так говорить о своей невесте, дорогой, — засмеялась Дис, отводя ему волосы со лба. — Ты повзрослел. Торин хорошо присматривает за тобой.
— О моей невесте, — поправил ее Кили, уткнувшись лбом в другое плечо. — Ты знаешь, мама, что прежний правитель людей умер?
— Разумеется, дорогой. Иначе чего ради ваш дядя выпустил бы меня из этой унылой дыры Эред Луин в первопрестольный Эребор! — Она поправила браслеты и засмеялась: — В День Дарина мы будем демонстрировать редкое семейное единодушие перед лицом нового короля Дэйла и его требованиями. О, Торин, дорогой!
— Дис, сестра и королева! — громыхнул Торин, и эхо отразилось от малахитовых колонн и затерялось в высоких сводах. — Надеюсь, путешествие было легким? Орки в ужасе бежали перед тобой?
— Они попрятались по пещерам и норам, пропустив мой отряд без помех, а большего я от них и не требовала! Тильда! Девочка, которую я вырастила, хоть и не родила… Дети людей растут так быстро!
— Королева, — прошептала Тильда и присела в церемониальном поклоне, опустив голову. Одна светлая прядь выбилась из высокой прически и упала ей на щеку. Кили усмехнулся, а Фили отвернулся, разглядывая сложный орнамент на стенах Главного Зала.
— Нет-нет! — воскликнула Дис, протягивая к ней руки. — Подойди и поприветствуй меня как раньше. Я не так хрупка и смогу вынести поцелуй истинной любви.
— Позже, все позже, — рыкнул Торин. — Сегодня нас ждет пир с широким выбором блюд и неприятных разговоров, и мы пойдем на него рука об руку…
— … как в старые добрые времена, — подхватила Дис, принимая его руку. — Король из рода Дарина...
— … и королева Синих Гор, женщина моего рода, моя надежда и оплот!
— Торин, — засмеялась его сестра, — неужели ты думаешь, что сладкие слова убедят меня пойти против традиций нашего народа? Королем будет Фили, и только он. Это единственное, что я обещаю тебе твердо.
— Обсудим это, — ответил правитель Эребора, склоняясь к ее ушку, украшенному крупным сапфиром, — дорогая сестра, неистовая мать и верная блюстительница традиций. Я создал это королевство, я поднял его из руин и пепла драконьего пламени. Я должен знать, что после моей смерти Эребор будет сиять блеском того величия, что заложил я.
— Дорогой брат, неужели ты наконец обрел веру в Создателя Махала? Ты из его Чертогов собираешься смотреть, кто будет сидеть на твоем троне?
— Не перечь мне, Дис, или я до конца жизни не выпущу тебя из Эред Луин. Как, кстати, процветает под твоей рукой поселение?
— О, прекрасно, прекрасно. Сначала я немного тосковала по всей той роскоши, что ты вернул в Эребор. Но со временем даже завела небольшой двор с пустословами, певцами и летописцами и принимаю, подобно королеве в изгнании. Не иди против традиций, Торин, иначе, клянусь бородой Праотца, я подниму против тебя весь народ. Безумию в роду Дарина, спасибо нашему деду, никто не удивится.
— Ты хочешь, чтобы в Эреборе правил другой род?
— Ах, Торин, чего у тебя в достатке, так это наследников. И поскольку мой старший сын не пал ни в одной из твоих войн и смертоубийственных авантюр, он и будет королем.
— Из них двоих только Кили никогда не предавал меня и не шел против моей воли!
— Кили милый мальчик, но он молод, импульсивен и недалек, хоть и сын мне. Королем будет Фили, брат, попомни мои слова.
В Пиршественный Чертог Король Эребора и Королева Синих Гор вошли рука об руку, лучезарно улыбаясь и величественно кивая в ответ на приветствия подданных.
***
Посольство королевства Дэйла и Эсгарота прибыло ко второй перемене блюд, когда Дис, склонившись к брату, спросила вполголоса: «Если они не появятся немедля, мы начнем вешать праздничный вереск или друг друга?»
Новый правитель людей был отчаянно молод. Венец на его растрепанных светлых волосах казался неуместно тяжелым. Все поднялись с мест. Дис положила свою руку на руку брата, словно предостерегая или прося его о чем-то. Фили поднял голову выше, а Кили, наоборот, вдруг опустил лицо.
— Баин! — По залу побежал недоуменный гул, когда хрупкая девушка бросилась к гостю, обнимая у всех на глазах. — Брат! Ты так вырос, Баин! Баин, ты помнишь меня?
Минуту сын Барда-лучника, новый король людей, стоял неподвижно, потом резко отстранил сестру. Тильда запуталась в подоле платья и упала. Зал сдержанно вздохнул. Фили бездумно шагнул вперед и подал ей руку. Затем встретился глазами с узбадом и замер.
— Тебе следовало поучить малютку манерам, — шепнула Торину королева. — Раз уж ты все равно спишь с невестой своего племянника, мог бы заодно и подготовить ее к будущей роли... я имею в виду, не только в смысле альковных утех.…
— Ради Валар, сестра, — прошипел Торин, сжимая ее пальцы.
Дис поморщилась, выдернула руку и встала, улыбаясь. Ее звучный, не тише, чем у брата, голос разнесся по залу, заглушая шепот и пересуды.
— Мы рады приветствовать вас в Эреборе, король Баин. Я Дис из рода Дарина, сестра Торина и мать принцев. Остальных вы знаете.
— Королева Дис, — Баин склонил голову и усмехнулся, показавшись вдруг намного старше. Пламя светильников очертило резкую складку у губ и тени под глазами. — Король Торин, мой народ счастлив поздравить добрых соседей и принести дары в знак мира и прочных связей между нашими землями.
— Благодарю, Баин, — кивнул Торин. — Прошу тебя занять место за этим столом рядом со мной, как подобает новому правителю людей. И знай: мы глубоко опечалены уходом твоего достойного отца. Вы, люди, покидаете нас быстро, оставляя незаживающие раны.
Баин хищно улыбнулся половинкой рта и сел, не глядя ни на кого. Кили вздрогнул, пряча под столом руки, а Дис прищурилась, но промолчала.
***
Сладости и вино подали монархам в Каминный Зал, и даже советник Балин, церемонно кланяясь, оставил королей наедине.
— Итак. — Торин налил себе вина и сел, протянув ноги к огню. — Какова же твоя позиция по вопросам, не закрытым твоим отцом, мальчик?
— Я не мальчик, — легко улыбаясь, ответил Баин и тоже налил себе, но остался стоять, прислонившись к дымоходу. — Я король.
— Вот как, — удивился Торин. — Король. Потому что тебе под задницу подложили вышитую подушку?
— И поэтому тоже, государь, — спокойно ответил сын Лучника. — А позиция моя такова: Тильда выходит замуж за Фили, и немедленно, или я забираю ее оговоренное пятнадцать лет назад приданое: причалы, переправы и броды через Андуин.
— Что ж, — задумчиво ответил Торин, — изложено ясно и доходчиво. Но я никак не могу отдать Тильду Фили, мальчик. Он и так достаточно силен. С поддержкой своей матери... Ты видел Дис, кстати? Королева!... С любовью простого народа… да еще ты! Ведь тот, кто возьмет Тильду, получит твою поддержку на другом берегу реки и в Озерном городе, а на это я пойти не могу. Кроме того, переправы и причалы и так мои.
— По какому праву?
— Потому что там стоят мои войска.
— Государь!
— Сядь, мальчик. Ты не на приеме. Я, кстати, искренне сожалею о смерти твоего отца: с ним бы мы намного быстрее договорились… Мальчик, я видел достаточно войн и много терял. Я хочу мира, я познал его вкус, решая споры между старателями по поводу рудных жил, снижая налоги и планируя стройки, глядя, как поднимается мой дом, мое королевство. Я хочу, чтобы оно стояло века и после моей смерти, а я уже достаточно стар. Но у меня два наследника, двое юнцов, таких, как ты, самоуверенных и глупых… Если трон получит Кили, как хочу этого я, сразу после моей смерти вспыхнет война, и ее огонь поглотит стены Эребора не хуже драконьего пламени... мальчик.
— Я. Не. Мальчик. Я король. И это твои беды, не мои. Мне нужно выполнение твоих обязательств и брачный союз с Эребором. Ваши традиции и твердолобая им верность известны всему Средиземью, так что королем станет старший. Он и женится на моей сестре.
— Полукровки не займут трон древнейшего королевства гномов. Кроме того, ваши женщины часто гибнут, рожая наших детей.
— Это меня не интересует.
— А ты оказался лучше, чем я думал.
— А я думал, ты уж этого и не заметишь.
— Веди себя по-королевски, мальчик, и когда я рычу на тебя, рычи в ответ.
— У меня и своих советчиков довольно. Это все?
Одно из поленьев в камине затрещало, разбрасывая искры. Торин потянулся к кувшину и налил себе еще вина.
***
— Тебе совершенно нечего мне продать, Торин, потому что я ничего не собираюсь у тебя покупать. — Дис засмеялась, легко и красиво. Высокие своды многократно отразили ее голос.
— Неужели? — улыбаясь, переспросил узбад. — А как насчет твоей свободы, Дис? Я отпущу тебя, сниму с тебя ответственность за тех, кого ты бережешь в Эред Луин, ты сможешь поехать в Казад Дум или куда угодно еще, где Фили будет убивать орков. Белый Город людей, пещеры Агларонда…
— Торин… Торин… — Она подошла к нему и приподнялась на цыпочки, протянула руки, поглаживая его бороду. — Торин, неужели это правда? Ты готов отпустить меня? И что же ты хочешь взамен?
— Казад Дум для Фили.
— Только это?
— Только это и ничего больше, клянусь молотом Махала, сестра. Казад Дум для него — и ты свободна.
Дис с силой выдохнула и с размаху опустила обе руки на плечи брата.
— Я согласна. Но с одним условием.
— Говори!
— Свадьба немедленно!
— Немедленно? Без церемониала?
— Торин, они начали свой путь к алтарю пятнадцать лет назад, о каких еще приличиях может идти речь?… Или не весь Эребор знает, что ты трахаешь невесту своего племянника... или своих племянников?…
— Разыскать Балина! — рявкнул узбад, и писец Ори опрометью кинулся в нижние ярусы. Дис засмеялась.
… — Нет! — выкрикнула Тильда. — Нет, нет! Он не пойдет на это, он не отдаст меня!
— Подожди десять минут, — прорычал Торин, — и увидишь. Здесь твой брат, он требует заключения брака. Ты не Лютиэн, я не стану из-за тебя развязывать войну. Балин, балрога тебе в задницу! Балин!
— Я думала, она дорога тебе... — пропела Дис, заглядывая Торину в лицо.
— Последняя привязанность старика!
— Прекрасно. Я уж было испугалась, что тебе не будет больно.
В зал вошел сонный Кили, за ним торопился Балин, на ходу завязывая расшитое одеяние.
— Что происходит, Торин?
— Фили женится. Скорее же, скорее, друг мой, покончим с этим.
Вошел Фили, с ним Баин и Двалин.
— Нет, — взвизгнула Тильда, падая на колени, — не надо! Торин, я прошу тебя! Если ты отдашь меня замуж, я … ведь я не смогу оставаться твоей!
— Почему? Мальчик не будет возражать!
— Баин, — не умолкала Тильда, — неужели в тебе нет ни капли любви ко мне, брат! Кили! Кили, помоги мне! Фили, ты всегда был добр ко мне, я умоляю тебя! Матушка, матушка вы же этого не допустите, правда? Матушка!
Дис подошла к ней, подняла с колен и, кивком головы подозвав Фили, соединила их руки.
— Начинайте!
Балин затряс белой бородой, бормоча: «Именем Эру, Единого, Создателя Махала и праотца Дарина…» Дис и Торин, Кили и Баин выстроились в два ряда, обозначив проход для пары. Двалин, скрестив руки на груди, встал у двери. Лицо его, как обычно, ничего не выражало.
— Скажите мне, — зарыдала Тильда, — скажите хотя бы, ради чего?.. Ради чего все это?
— Ради Казад Дум, разумеется, — бросил Торин.
Фили остановился:
— Что?
— Казад Дум, — пояснил узбад. — Твоя мать…
— Фили, — воскликнула Дис, — ты должен доверять мне, это ради твоего же блага!
— Свадьбы не будет, — коротко сказал старший принц и вышел из зала. Двалин пропустил его, не издав ни звука.
— Видала? — довольно сказал Торин. — Перечит мне во всем!
— Достойный будет король, — ответила Дис сквозь зубы. — Давно это спланировал?
Баин захохотал.
— Да он и не собирался ее отдавать, неужели ты поверила, королева?
— Осторожнее, мальчик, — рыкнул Торин. — Не говори королю в лицо, что он лжец.
— Я поверила, — прошептала Тильда, — и испугалась. Торин, нельзя так, Торин, Торин…
— Что ж, я готов погостить в этих прекрасных залах до следующей вашей попытки выдать ее замуж, — любезно произнес Баин, поклонился и пошел к дверям. Двалин поднял взгляд на узбада, дождался разрешения и отступил в сторону
Дис сжала плечо Кили.
— Какой еще знак тебе нужен, сынок?
***
На столике в покоях короля Баина стояло два кубка.
— Я ждал тебя, — сказал он, улыбаясь. — Попробуй, это вересковый мед. Теперь, когда люди беспрепятственно могут подходить к Горе, мы снова собираем вереск. Тебе понравится.
— Я пришел не пить, — угрюмо ответил Кили, глядя в пол.
— А зачем ты тогда пришел, принц гномов? С тех пор как ты покинул наш дом и ушел прямо в драконью пасть, я не получил ни одного письма, ни с вороном, ни с посыльным.
— Я сожалею о том, что дракон разрушил ваш город.
— Мой отец убил его. Зачем ты пришел?
— Я пришел спросить, получу ли я твою поддержку, если… если после смерти дяди Фили и Совет откажутся следовать его воле.
— Посмотри на меня, Кили. Разве я не изменился за эти годы? Я был чертовски занят: учился быть королем, изучал историю, политику, экономику… Я изменился?
— Я получу твою помощь?
— Сядь. Ты получишь ее, если я тебе ее дам. Но почему я должен сделать королем тебя, как этого хочет твой обезумевший дядя, а не твоего брата, с его идиотическим благородством, верностью традициям и абсолютной предсказуемостью? Что тебе нужно?
— Войско.
— Что еще?
— Копья, топоры, мечи, кольчуги…
— Что еще?
— Свободный проход через броды Андуина…
— А что еще?
— Я не писал тебе, потому что не доверяю ни пергаменту, ни воронам, ни посланникам.
— А. Что. Еще?
— Я не писал, потому что был уверен: ты все равно не ответишь. Я провел эти годы у Мелькора в преисподней.
— Странно, почему же я тебя там не встретил…
***
Огонь в огромном камине полыхнул и опал, рассыпавшись искрами. Кили сжал кулаки и шагнул вперед, прижимаясь грудью, животом, бедрами, всем телом, запрокидывая лицо навстречу и сжав зубы от дикого ужаса, что плескался где-то под ребрами.
Баин рванул вниз его штаны — новая кожа неприятно скрипнула, — наклонился, просовывая руку между ног, и, так и не подняв глаз, дотронулся губами до вздрогнувшего от прикосновения члена. Накатившее возбуждение, с которым, наконец-то, не надо было бороться, сводило низ живота. Большой палец проехался по головке, потом Баин сжал напряженную плоть у основания и осторожно, но твердо повел руку вверх. Кили показалось, что все кости в его теле превратились в расплавленное золото, он выгнулся следом за рукой, упираясь головой в плечо Баина, зажмурился, ткнулся в теплую тесноту — раз, другой и третий, чувствуя, как подступает к головке сперма, и прокусил губу. Кровь легко соскользнула по коже и рассыпалась каплями в бороде. Кили выплеснулся в ладонь Баина несколькими сильными толчками и не то опустился, не то упал на колени, забирая в рот его небольшой член, облизывая, щекоча языком, поглаживая и сжимая, втягивая в себя до самого корня, до неожиданно темных волос в паху.
А потом, когда жар начал спадать, Баин задвигался сильно и зло, наверное, даже жестоко. Или Кили просто отвык? Он даже успел усмехнуться этой мысли: «Отвык. За пятнадцать лет». Ладонь озерного короля сползла вниз по ягодицам, раздвигая, пальцы были жесткими и снова причиняли боль, но Кили сжал губы, длинно выдыхая носом, и двинулся навстречу руке. Баин дернулся всем телом и неловко выдохнул, и протиснулся внутрь, неуверенно и нагло одновременно. И Кили — насаживался. Надевался, как хорошо подогнанный наручь на запястье, как ножны на клинок, словно стремясь втянуть в себя полностью, укрывая собой, пряча и защищая от всего света. Баин прогибался, волна катилась от груди к бедрам — озерный город, зачем-то вспомнил Кили, — задавала ритм, и гном ловил его, попадая и радуясь, что может попасть. Еще может. Пот тек по вискам Кили, заливал глаза, горчил на губах. Баин молчал, дышал шумно и не открывал глаз.
Огонь растекался внутри — от неловких движений, от боли, переплавленной в жар, — выше, убыстряя движения сердца, бросая кровь в голову и занимаясь пожаром посередине груди. Кили не хватало воздуха, толчки уже превратились в беспорядочные неритмичные рывки, и Баин по-прежнему не смотрел на него, только оскалился, сжав зубы и все также плотно сомкнув веки. И Кили все-таки не выдержал, застонал в голос, обхватывая свой член поверх пальцев человека, сжимая и вытягивая оргазм из себя, и — собой — из него.
… Когда Торин, чуть повысив голос, окликнул «Баин!» и сразу толкнул внутрь тяжелую дверь, ужас прополз по спине Кили черной змеей, замораживая кровь и останавливая дыхание. Баин со стоном, перешедшим в усмешку, выдохнул и крепко сжал в кулаке косы гнома. Торин молча постоял несколько бесконечных мгновений, неторопливо переводя взгляд с развороченной постели на разбросанные в беспорядке одежды и поблескивающие тягучим потом тела. Потом так же медленно развернулся и шагнул прочь из комнаты, ссутулив плечи и шаркая тяжелыми сапогами по отшлифованному камню пола. На пороге он пошатнулся и едва слышно рассмеялся, отирая со лба пот.
— Дядя! — закричал Кили, выворачиваясь из рук человека. Тот неторопливо и бесстыдно потянулся за ним, провел пальцем от плеча до поясницы.
— Не мог подождать… Махал, что мать скажет!
— Она знает.
— Ну разумеется. Разумеется, она знает! — Торин издевательски засмеялся, запустив пальцы в свои тяжелые седеющие косы. — Знает! Моя несгибаемая сестра и королева! Она же и послала меня сюда, будь проклят Создатель!
— Дядя…
— Молчать! Ты… ты не покинешь пределов Эребора, ни сейчас, ни когда бы то ни было еще, ты немедленно…
— Дядя!
— … Не сметь! Немедленно отправишься на нижние уровни, и там…
— Государь, а каким образом ты намерен не выпускать его Эребора? — Баин подобрался, как большая хищная горная тварь, барс или рысь. Его влажная обнаженная кожа поблескивала в желтом свете камина, и Кили не мог отвести глаз.
— Пока я еще здесь правитель, — тяжело уронил Торин, и его руки с силой сжались на широком кожаном поясе.
— Это ненадолго, — заулыбался Баин. Он был очень молод, новый король людей, слишком молод, и он не испытывал ни страха, ни стеснения, стоя перед государем Эребора обнаженным. «А ведь ему и нечего бояться, — понял вдруг Кили. — Он же ничем не рискует. Абсолютно ничем. Только я. — И совершенно некстати ему вдруг в голову пришло: — Мама! — и еще почему-то: — Тильда!» Кили внезапно увидел ее перед мысленным взором такой, какой она была в тот день, когда ее привезли в Эребор, — невесту наследника Короля-под-горой, воспитанницу королевы... маленькую девочку со светлыми, как у брата, жесткими волосами и хриплым низким голосом простуженного щенка.
— Тильда, — сказал Кили. — Девочка.
— Верно, — быстро и легко отозвался Баин, подбирая с пола свою рубашку и набрасывая ее на плечи. — Моя сестра. Сестра, принц! — Он протянул руку и не то погладил, не то похлопал Кили по щеке. Тот не шелохнулся. — Ты знаешь, Торин, — Баин пошевелил ногой кучу одежды, вытащил свои штаны и пояс, — почему я сказал ему «да»? Когда он остался, отравленный моргульским ядом, в доме моего отца? Я думал о том, Король-под-горой, государь мой Торин Дубощит, — Баин издевательски поклонился, — что когда-нибудь я смогу рассказать тебе об этом. Вот почему я сказал ему «да».
— Это неправда, — одними губами сказал Кили, а потом закричал: — Это неправда! У тебя есть меч, бери его, защищайся! Дядя, пожалуйста, уйди отсюда!
— Мне не доставляет удовольствия находиться здесь, — тяжело уронил Торин, — но поединка на моей земле не будет и правитель людей не пострадает. Стража! Стража!
— И для меня? — с иронией уточнил Баин, садясь на постель и натягивая высокие сапоги светлой кожи.
— Ты свободен, мальчик, — коротко ответил Торин и наконец вышел.
***
Посольство Мирквуда ко Дню Дарина в этот раз возглавил сам король лесных эльфов. Церемония встречи была окончена, свита накормлена и размещена. Трандуил остался один в огромном гулком Зале Друзей. В лунном свете, проникавшем через узкое высокое окно, одежда эльфа сияла серебром. Дис шагнула в зал.
— Ваше величество! — Трандуил чуть склонил голову, обозначив не то поклон, не то насмешку. Дис обхватила себя руками за плечи. — Я пришла поговорить с вами о днях до Светил!
— Что ты хочешь знать, королева подгорного народа?
— Верно ли, о король синдар, что искажение пало на Арду с самого момента ее сотворения, и нет народа, который смог его избежать, сотворен ли он Музыкой или… или иной волей?
— Я спрошу тебя еще раз: что ты хочешь знать, королева гномов?
— Я мать, — вдруг сказала Дис и передернула плечами. Холод охватывал ее обнаженную шею, как ожерелье. — Он мой сын, мой мальчик. Говори со мной, король сумерек. Верно ли сказано в полуистлевших летописях, что нолдо Второго Дома, ставшего впоследствии Первым, пошел за своим… другом прямо к Морготу и освободил, лишив руки, когда и собственные братья его оставили?
— Это верно.
Дис сжала руки.
— Верно ли, что король нолдо, для которого наши мастера вырубили город в камне, пошел за своим другом-человеком к Гортхауэру и обменял свою жизнь на его, хоть и был бессмертным?
— Это верно. И в третий раз я спрошу тебя: что ты хочешь знать, королева наугрим?
Брови эльфа сошлись в линию, тонкий рот сжался, и Дис ощутила его горе раньше, чем смогла осознать и понять.
— Прости мне эту боль, синда. Как… — Она замерла, не зная, стоит ли коснуться его руки, и не коснулась. — Как его звали?
Он отвернулся. Луна застыла в окне расплавленным серебром. Тени вереска расчертили пол черной сетью. И когда Дис уже собралась было вдохнуть, эльф прошептал:
— Морьо.
Дис опустила глаза, глубоко вздохнула и расстегнула на шее тяжелое гранатовое украшение.
— Я из рода Дарина, Трандуил Ороферион. Я не только велела найти летописи Эред Луин, но и смогла прочесть их. Карнистир Феанарион научил мой народ в Ногроде и Белегосте многим искусствам высоких нолдо. Гномы Белегоста никогда не поднимались против вашего народа и не участвовали в войне за ваши глупые камни. Я знаю, что было на Амон Эреб. Прими благодарность моего народа, от королевы королю.
Тяжелая серебристая одежда эльфа едва слышно прошелестела, когда он одним плавным движением опустился перед ней на колени.
— Я слышал твои слова, маленькая королева.
Дис протянула свои холодные руки и застегнула тяжелое темно-красное ожерелье на его шее.
***
— Есть кое-что, от чего Дис не откажется. Ее мечта, ее одержимость — коронация старшего сына в Эреборе. Она пойдет на что угодно, даже на союз с эльфами. И сейчас она наверху обихаживает Фили: «Мой золотой мальчик, я учила тебя читать, учила петь, играть на лютне!»
— Браво, браво! — закричала Дис, входя с целой охапкой разноцветных свертков. — Прекрасно, Торин, это было очень похоже на меня. Я шла сверху и решила прихватить подарки. Куда мы их положим, где вереск?
— А для меня что приготовила?
— О Торин, ты как ребенок! Для тебя вот этот!
— Тяжелый, — рассмеялся узбад, взвешивая на руке сверток в синей бумаге с серебряными звездами. — Да это же мое надгробие! Сестренка, ты меня балуешь!
— Никогда не могла ни в чем тебе отказать. А где малышка Тильда? Ты не хочешь посмотреть свой подарок? Это самоцветы из Синих гор, наши мастера издавна водили дружбу с эльфами, и…
— Знаешь, что я бы хотела получить на день Дарина? — выкрикнула Тильда. Торин удержал ее за руку. — Я бы хотела увидеть, как ты страдаешь, Дис!
— Увидишь, — тяжело ответила та, перекладывая разноцветные упаковки. — Увидишь, моя девочка.
— Тильда, выйди, — приказал Торин. Та отошла на полшага и прижалась спиной к стене. — Ты, разумеется, знаешь о Кили, сестра.
— Мальчик с членом во рту перестал быть для тебя желанным преемником, Торин? Тогда в нашем роду остался только один мальчик.
— Именно. Поэтому я решил взять жену. У меня еще могут быть наследники.
— Что? — тихо спросила Дис, упирая руки в бедра. — Человеческая девчонка родит тебе полукровок? Если ее саму не раздерет от пупка до носа? Ты стар, брат, стар, подумай об этом! Что за хилый младенец может родиться у тебя? А если первой будет девочка? Сколько тебе осталось? Десять лет? Двенадцать? Король людей молод и неожиданно умен — что станет с Эребором, с Тильдой и ее чахлым принцем? Его убьет собственнй дядя-протектор?
— Ты этого не допустишь!
— Я? — Дис расхохоталась. — Да я сама дам Баину нож и втолкну его в детскую. Люди намного гибче нас, гномов, в этих вопросах. Иначе Фили и Кили давно разрешили бы твои терзания мечами.
— Дис!
— Ты не должен выпускать их, — сказала вдруг Тильда. — Никогда, Торин! Она права. Запри их, не отпускай!
— Мои мальчики, — медленно сказал узбад. Лицо его казалось вырезанным из известняка эпохи тому назад. — Мои малыши... Ты смогла бы сказать своему ребенку, что он больше никогда не увидит блеска золотой жилы в сумраке горы, никогда не возьмет в руки молот и меч? Нет... Нет.
— А я ведь смогу навредить тебе, Торин. Я выдам твои планы!
— Ты их не знаешь! Тильда, моя золотая ящерка превратилась в злобного дракона? Для других ты значения не имеешь, только для меня.
— А много ли я значу, Торин?
— Тебя привезли сюда пятнадцать лет назад. Броды, переправы — я взял тебя только из-за них, нам чужда традиция людей скреплять отношения браками. Две острые коленки и два больших глаза.... откуда я мог знать тогда...
— Король-под-горой, — мягко сказала Дис, обнимая его, — тебе остается только лишить наследства всех и жить вечно. Как думаешь, у тебя получится?
— Мы потеряли все, королевство стоит на грани распада, люди крепнут, моя жизнь прожита зря, а ты улыбаешься?
— Так я выражаю свое отчаяние. Я думаю, Торин, мы никогда не умрем.
— Я совершенно уверен в этом.
Светильник над их головами вспыхнул ярче и неожиданно зачадил удушливым темным дымом.
-
-
16.02.2016 в 00:06Огромное спасибо за удовольствие, редко встретишь такую удачную игру со стилями.
-
-
22.02.2016 в 14:57