Когда мы были на войне

[carcharhina]

Название: Когда мы были на войне
Размер: драббл, 580 слов
Фандом: Strike back/Ответный удар
Пейринг/Персонажи: Джон Портер, Хью Коллинсон, упоминается Лекси Портер
Категория: джен, слэш
Жанр: повседневность
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Джон возвращается с очередного задания и после длительного отсутствия склонен видеть в некоторых вещах не то, чем они на самом деле являются.

Хью думает: «Надо сказать ему: ты не забывай, что они чертовы подростки. Что это у нас с тобой уже на кардиограмме ровная линия, а у них бушующая Аннапурна». И еще: «У нее просто пока не отросли рецепторы, которыми можно воспринять то, что ты мог бы ей передать».
Хью думает: «Она как раз в том идиотском возрасте, когда слова тренера или, хуже того, какого-нибудь смазливого сопляка из телека имеют больше веса и смысла, чем все, что может выдавить из себя родной отец. Если он хоть что-то сможет». И еще: «Самая безвозвратная из всех утерянных возможностей — возможность умереть молодым. До того как станет по-настоящему страшно».
Хью думает: «У меня вот в детстве рыбки были. Это было счастливое время. Их кормишь — они молчат. Их не кормишь — они молчат. Даже дохнут молча». И еще: «Может, подарить ей рыбок?»
Хью думает: «В конце концов, это твоя чертова дочь, придурок». И еще: «Разбирайся с ней сам». А когда Портер появляется из ванной, весь в облаке горячего удушливо-сладкого пара, он наконец перестает думать. Совсем.
— ...а после двух тысяч сразу горная болезнь начинается. Местным-то нипочем, они все время коку жуют. Знаешь, чтобы сварить кило кокса, надо четыреста килограммов этих листьев припереть...
— Четыреста двадцать один, — автоматически поправляет Хью, бездумно таращась в потолок.
— А у местных большие сложности с картами. Не все знают, где север, где юг. Но все дружелюбные такие — как автомат завидят, так и рвутся помогать. Ну, я выработал систему: даешь им карту вверх ногами. Если переворачивают — можно слушать, а нет... Тащ майор!
— М?
— Ты карту вверх ногами держишь.
Ни дернуться, ни откатиться в сторону Хью не успевает, только сжимает крепче челюсти, стараясь напрячь горло под тяжелой ладонью Джона. Одну руку Хью он прижал весом своего тела, вторую придавил у него за головой и выдыхает, насмешливо и зло, ему прямо в лицо:
— Решил вернуться на праведную дорожку, пока я смотрел на семь солнц? Весь дом провонял этой сладкой дрянью, а в ванной твоя милая гостья забыла бельишко...
Едва заметно, но от прокатившегося по дому звонка Джон все же дергается, и Хью удается врезать ему коленом в живот, освобождая руку, перекатываясь и подминая Портера под себя.
— А гель от прыщей ты там не заметил, Джеймс Бонд?
Звонок повторяется.
— Это твоя дочь, идиот, — шипит Хью, выворачиваясь из-под его руки. — Ну что, сам пойдешь откроешь? Сразу все и решите на месте. — И в который раз жалеет, что снял наблюдение со своего дома: на такого Джона — с полуоткрытым ртом и широко распахнутыми глазами — он готов смотреть бесконечно. Снял бы потом покадрово с записи...
— Ты не возражаешь, я открою? — убедительно предлагает Хью. Джон трясет головой, пытаясь запустить пальцы в снова остриженные уже волосы, и взгляд у него... Пожалуй, Хью нравится такой его взгляд.
Когда Коллинсон открывает дверь, на ходу завязывая пояс халата, на пороге нет Лекси. Там стоит мальчишка-курьер из интернет-магазина, а в руках у него пакет и мятый бланк доставки.
— Проверьте комплектность и распишитесь в получении, сэр! — Голос у него ломается, но звучит бодро.
Хью неторопливо разворачивает оберточную бумагу, достает вязаную черную шапочку с кошачьими ушами, которую он заказывал для Лекси, и, поддавшись неожиданному порыву, натягивает ее на голову .
— Хотел произвести впечатление на девушку, — сохраняя невозмутимую мину, говорит он и протягивает руку за квитанцией.
— И как, сэр? — спрашивает посыльный, внимательно глядя на огромные грязные ботинки Портера в холле у лестницы: один валяется на боку, второй стоит, весь в засохшей глине. — Удалось произвести?